Восемь слов из Пикалёво

Город как словарь

Текст: Илья Пилипенко Рисунки: Владимир Гаврилин

Любое жизненное пространство, любой город помимо своего особенного ландшафта и архитектуры обладает еще и собственным словарем, cостоящим не только из местных словечек и оборотов, но и общеупотребительных слов, которые значат в этом месте не совсем то, что в любом другом. Если представить город как словарь, то приблизиться к пониманию местной жизни становится проще. Что знает приезжий о Пикалево? Что он узнал о нем, кроме нескольких слов, которыми, как флажками, пытается разграничить знакомый мир от реальности непонятного места? Только нескольких слов.

Пикалево
Происхождение названия, ставшего теперь нарицательным именем города с тяжелой социально-экономической ситуацией, жители которого готовы на отчаянные меры, туманно. Город образован на месте упоминаемого еще с первой половины XVII века поселения — «пустошь Пикалева». Говорят и об изгибе реки, напоминающей пику, и о возвышенности, пикой колющей пространство. Но местных жителей, как впрочем и везде, не очень заботят эти краеведческие радости. Название «Пикалево» смело рифмуется здесь, в зависимости от настроения, в диапазоне от: «Пикалево — это клево» до «Хотите жить х…во, приезжайте в Пикалево». И даже для горожан слово значит не только простое название города, но и лаконичное описание ситуации в нем. «А сколько таких пикалев еще», — бросает в задумчивости прохожий.

Путин
Эта фамилия вспоминается первой после названия города еще до приезда туда. В голове крутятся развеселые строчки: «Путин едет в Пикалево. Путин сделает нам клево». Но образ, который стоит за этой фамилией, здесь немного другой, чем светлый образ, дарованный населению гос.каналами. И уж точно совсем другой, чем тот, который возникает в любой несогласной голове. Путин здесь — почти мифический персонаж, который одним своим появлением решает все проблемы. Этакий всадник, который, ворвавшись в маленький знакомый всем жителям мирок, не предполагающий какую-то другую реальность, убивает дракона и снова исчезает в свой телевизионный Кремль. В воздухе еще долго висит крылатая фраза «верните ручку», и жизнь немедленно налаживается. «Остается только Путина ждать», — говорит проработавший всю жизнь на заводе человек, при этом все понимающий и мудрый в своей частной жизни. Конечно, с именем президента-премьера связывают последние надежды не только в Пикалево, но в этом городе надежды на Путина сильнее потому, что в этом городе его действительно видели.

Завод
Слово, которое здесь почти синоним слову «город». Когда-то прогрессивное предприятие было разделено в 90-е на три части. Сейчас завод испытывает трудности. И они затрагивают жизнь всего города. «Не будет завода — не будет и города», — говорят здесь. Завод здесь еще рифмуется со словом «дело», и потому в тяжелом положении предприятия чувствуется и личная боль. И не только из-за потери благосостояния, но и из-за общего разлада жизни. В прошлом все было просто: любимая семья и важное дело (или в другой последовательности), но другой жизни без завода здесь мало кто себе представляет. И многие, с кем удалось поговорить, вспоминают о прошлом расцвете города как о заслуге завода. И действительно: и больница, и ДК, огромный даже для местных пустынных пространств, и много что еще было построено во времена процветания предприятия. Ностальгию по эпохе, когда завод был хозяином, кажется, можно экспортировать из Пикалево вместе с глиноземом. Запасов хватит надолго.

Глинозем
Непривычное слово для приезжего, не связанного с промышленностью, человека. Острое и хлесткое, как взмах сабли. Конечно, это – оксид алюминия, но представить что-либо, только услышав «глинозем», невозможно, пока не увидишь белые стволы деревьев. Эти деревья у проходной завода похожи не на порождение природы, а на хрупкие скульптуры из стекла. Белым пеплом покрыты здания, асфальт, одежда людей. Он летит из труб и покрывает все, как снег. И если снег, скрывая и уравнивая пространство, может быть визуальным знаком забвения, то похожий на него глинозем подчеркивает быcтротечность жизни в любое время года. Все тлен, все глинозем.

Профсоюз
На двери надпись: «Ключи от чердака находятся в профсоюзном комитете». Если представить завод как здание, то это, конечно, мечта любого профсоюза на любом предприятии, чтобы ключи от верхних ярусов управления хранились у них. Несмотря на то, что это слово здесь ближе всего к его общеупотребительному значению, профсоюз здесь – почти боевая организация в отличие от большинства выродившихся профсоюзных комитетов в стране. Он производит впечатление искренней и принципиальной деятельности. Чего стоит, например, выход профсоюзного лидера из ЕР из-за несогласия местного отделения партии поддержать митинг рабочих. И почему-то не удивительно, что эту силу возглавляют здесь женщины, правда, возникают аналогии с комитетом солдатских матерей. И также неудивительно, что профсоюз не видит никакой жизни города, кроме как с заводом. В общем, профcоюз здесь такой, какие ассоциации и должно вызывать это слово – независимый и сильный. Видимо, почти вся жизненная деятельная энергия этого места сконцентрирована здесь.

«Новое Пикалево»
Самое загадочное явление пикалевской жизни. Совместный проект благотворительного фонда «Вольное дело» и местной администрации. Проект, который должен изменить территорию города. Научить людей с опорой на собственные силы жить в условиях, когда градообразующее предприятие закроется. Изменить, в конце концов, психологию людей. Прекрасные и, наверное, невыполнимые задачи. Отношение к «новому Пикалево» у большинства жителей, в лучшем случае, сдержанное. Ведь этот проект ломает все сложившиеся устои существования моногорода: «мы хорошо работаем, а все остальное делает завод, на котором мы хорошо работаем». Но такой порядок уже нежизнеспособен, и нужен вариант существования города в постиндустриальном мире. Проект нацелен на это. А вообще, «Новое Пикалево» — это его руководитель Глеб Тюрин. Редкий тип интеллигента-деятеля. И кажется, только он один ясно понимает задачи проекта и пути их осуществления: изменение визуальной среды и попытки сделать из умирающего города привлекательное и для внешнего мира, и для самих жителей пространство, попытка научить людей ответственности за свою жизнь и свой город. И пока, несмотря на шум, несмотря на ресурсы, которые стоят за проектом, результаты не очень видны. Из-за того, что здесь почти нет деятельной элиты, на которую Тюрину можно было бы опереться, проект, возможно, и останется прекрасной, и в чем-то даже жертвенной, попыткой изменить то, что кажется неизбежным.

Семья
Молодые, ярко накрашенные мамы с колясками и хмурыми папами заполняют центральную улицу в выходной день. Их гораздо больше, чем можно было ожидать в городе, численность населения которого сокращается. И, конечно, это вызывает приятное чувство стабильности и слабую надежду. Может, все объясняется проще: «что тут у нас остается делать: или пить, или тра….ться», — говорит пикалевский знакомый, ожидающий пополнения в семье. О любви сообщают граффити на заколоченных окнах первых этажей. Все карьерные соблазны большого мира здесь отсутствуют, и поэтому любовь и семья здесь – единственный смысл выживания. Любовь к семье или к могилам родных оставляет здесь людей. И не случайно Тюрин говорит о материнской любви как об опоре для изменений. Возможно, в Пикалево, как во многих других городках, где все всех знают, гораздо проще представить, что малознакомые, знакомые и близкие люди любят друг друга и относятся друг к другу с уважением. Но криминальная хроника в местной газете говорит об обратном.

Набережная
В городе есть место, которое так называют – «Набережная». Высокий берег местной реки с красивым видом. Там нет никаких специально устроенных сооружений. Просто дорожка на небольшом возвышении с разными артефактами, такими как «дерево любви» – одиноко стоящее дерево, которое должно стать новой достопримечательностью города без достопримечательностей, или как лыжная трасса, начинающаяся отсюда и когда-то имевшая постоянное освещение. Судя по разбросанным рядом бутылкам, место это популярно. Здесь проходит условная, но вполне определенная в сознании жителей, граница пространства. Это край города, дальше только лес и набережная – единственное место, откуда не виден завод. Место, где не только дышится легче, но и которое самим своим названием, а кроме названия ничего и нет, связывает Пикалево с остальным миром. Миром, который отсюда кажется таким далеким.