Текст: Жители города Асбест.
Фото: Александр Соло, Екатерина Толкачева.
В любом городе есть то, что можно вспоминать с особой теплотой, то, что делает его родным и любимым. Мы решили спросить жителей Асбеста, что им больше всего нравится в своём городе. И вот что нам ответили… (нажмите на фотографию!)
Зуфар, около 40 лет, джазовый гитарист из Екатеринбурга, работает в такси.
Зуфар, подобрал нас на трассе, потому что раньше сам путешествовал автостопом, например, из Питера в Асбест и обратно.
Мы спросили его, что ему в Асбесте нравится больше всего? Он ответил, конечно же, что там живут его родители, а ещё — его стоматолог! Адрианова Анжелика Юрьевна, работает в муниципальной стоматологии. Он теперь даже из Екатеринбурга ездит к ней лечиться.
Две девочки.
Что вам больше всего нравится в Асбесте? — Школа!!
Две пожилые дамы, Погодина Фаина Дмитриевна и Пономарёва Алевтина Анатольевна.
— Мы работали в «АсбестСтрое», весь город построили. К нам приезжали молодые специалисты по распределению, из Казани, из Москвы, и многие здесь оставались. Асбест сейчас не строится практически. Трудности на комбинате. А мы сорок лет работали. Я построю, она отделку делает. Это всё построено нашими руками. Мы ещё по северам ездили. Когда здесь не было работы, работали вахтовым методом. А фотографий, как тут было, у нас своих нет, мы не фотографировали. Не думали ведь, что будем старыми и больше стройки не будет.
Мамы с колясками.
— Когда приезжают гости к нам из разных городов, мы им смотровую площадку у карьера показываем. Эффект безотказный. Мы сами и в Петербурге жили, и в Екатеринбурге, но свой город притягивает. Скорее всего, спокойствием, тем, что здесь провели детство. Это всё в уравновешенное состояние приводит. Часто гуляем с детьми по аллее, где обелиск. Ещё у нас есть стадион, все ударились в спорт. Теперь и с детьми, и с друзьями — все там.
Клементьева Элеонора Евгеньевна, сотрудник музея.
— Мне нравится, что у нас в городе много национальностей. Здесь ведь была всесоюзная комсомольская стройка в 1963-65 годах, съезжались со всего Советского Союза. Это и сейчас по телефонному справочнику видно, какие фамилии разные. И никогда никаких конфликтов на этой почве не помню.
Ещё интересно, что весь старый город у нас в карьере. Посёлки-то здесь ещё с XIX века были. Карьер всё время расширялся, и старые постройки сносили. Старые улицы, стадион, дом культуры — всё оказалось в карьере. То, что есть сейчас, построено уже в 1950-е годы.
У нас в городе всегда очень много внимания уделялось спорту. В своё время тут австрийские военнопленные были с Первой мировой войны, и, видимо, Европа, цивилизация — они привезли нам игру в футбол. Это был 1916 год, после этого со спортом народ стал дружить. Игры в футбол, баскетбол, гимнастика была популярна в тридцатые годы. Лыжи у нас в городе до сих пор. У нас недавно построен крытый каток. Хоккейная школа развивается. У нас в городе есть олимпийский чемпион 2012 года, Егор Мехонцев, по боксу. Тренировал его папа. У нас был чемпион мира по спортивной ходьбе.
И культура у нас на хорошем уровне. В городе есть оркестр. Был руководитель, Михаил Борисов, вот это личность тоже была. Приехал к нам из Москвы, по-моему, и остался здесь. К нам многие попадали, кстати, кто покинул столицы, чтобы делать что-то здесь.
Пожилой мужчина.
— Люди мне здесь нравятся. С 62-го года я работаю на комбинате. Мне нравятся и город, и люди, и работа — прекрасно!
Гастарбайтеры.
— Город маленький. Всё есть, всё, что хотим. Работа нормальная, устраивает. И документы у нас есть. Видите, как у себя ходим здесь. Спокойный город.
Аллея Победы.
— Нам нравятся памятники такие красивые установленные. — Единственное, что не нравится, это памятник погранцам. Потому что это не памятник, а обыкновенная шпала. Я не служил, но много друзей-погранцов, которые недовольны, что другим — нормальные памятники. А им — покрашенная шпала. — А, в принципе, всё нам нравится. Город небольшой.
— А можно вас сфотографировать?
— Можно! Лёха, ты как, сегодня фотогигиеничен?
— Ну, можете сфотографировать, давайте. А сами-то вы откуда?
— И зачем вы в этот Мухосранск приехали? Посмотреть, как люди живут? Хреново живут.
— Павел, ну-ка, падай рядом.
— А что без меня-то, э?
— Расскажите, в Мухосранске люди так вот отдыхают, больше нечего делать, вообще — не-че-го-де-лать.
Две старшеклассницы.
— Здесь спокойно, тихо. Я оканчиваю кулинарный колледж, в школу милиции собираюсь поступать. — А я в медицинский. Учиться буду в другом городе, а потом сюда вернусь. Где родился, там и пригодился. Мы любим бывать в лесу. Вот там есть затопленный карьер, очень красивый. Особенно сейчас, когда лёд растаял.
В ДК.
— Мне нравится тут культура. Я занимаюсь спортивными бальными танцами, правда, вот сейчас, можно сказать, заканчиваю свою карьеру. Скоро ЕГЭ и так далее.
В ДК.
— Я бы отсюда ни за что не переехала. Больше всего нравится, что город небольшой, компактный, здесь невозможно заблудиться. Улицы прямые, широкие. Любимое место есть у меня — это скамеечки на Уральской и аллея Победы. Там вообще прекрасно гулять. Ещё люблю местечко у берега реки.
Таксист, который никогда не фотографируется.
— Моё мнение — это город для людей пожилого возраста. Самая большая зарплата одно время тут была — 8-10 тысяч. Мне нравится тут жить — это очень зелёный город. Но работать — нет, не здесь. Я был торговым представителем, потом свой бизнес был в Екатеринбурге. Весь Урал объездил, во многих городах побывал. Асбест сильно отличается, он реально зелёный город, этим и красив. Если здесь хочется уединения — можно съездить на карьер, на смотровую площадку. Только я вот сколько хотел увидеть взрывы — всё не успеваю. Там часов в 17 взрывают. Не слышали сегодня, как земля дрожала?
Игорь Кочнев, руководитель ансамбля эстрадно-бального танца «Горный лён».
— Люди здесь добрые. Мне нравится наш ДК. Хотя, конечно, держится в нём всё только за счёт родителей и сумасшедших педагогов. Я из последних. Веду спортивные бальные танцы.
Церковь «Любовь Христа», перед службой. Григорий Лобков, с фотоаппаратом.
— Мне в этом городе нравится, что зелени достаточно много, что нет больших проезжих дорог, которые бы в другие большие города вели. Есть такая отдалённость. Детей хорошо воспитывать. Малое движение по дорогам. Всё близко, много садиков, много школ. Все рассредоточено по городу равномерно. Церковь наша нравится. Хожу сюда около семи лет.
Церковь «Любовь Христа». Алексей, Татьяна и Дарья.
— Мы родились не здесь, мы выбрали этот город. Но здесь родились наши дети, для них это настоящая родина. А мы выбрали эту землю, и любить её нужно всю, а не выборочно. Мы здесь реабилитацию проходили и остались тут работать. Если что-то выделять в городе, то наш реабилитационный центр. Ему уже 17 лет, есть своё наследие в виде восстановленных и создавшихся семей. Здесь четверть церкви — люди, которые смогли избавиться от зависимости.
У памятника на аллее Победы.
— Ничего не нравится, умирающий город. Что в нём хорошего? Комбинат на последнем дыхании, сдохнет — и всё, городу крышка. В своё время была возможность промышленность развивать, комбинат не захотели, чтоб народ у них не переманивали. Везде было лучше, кроме них. Я в другой конторе работал, мы вовремя от них ушли. В проектной организации. А сейчас нигде.
Мужчина с дочкой, которому не хватало рубля на бахилы. Женя и Аня.
— Нравится, что производство хоть какое-то работает, что улицы более-менее чистые.
Надежда Александровна.
— Город маленький, очень удобно. У меня внуки, можно в бассейн — недалеко, или танцы. Все рядом, детей воспитывать удобно. Для пожилых тоже хорошо.
— Почему вы в Питере вспомнили об Асбесте? Люди у нас своеобразные. Не знаю, как так, чтоб ты понял, объяснить. Город как город. Только то, что тупиковый. У нас тут постоянно приезжают американские корреспонденты, чтоб рассказать, что асбест вреден. А у нас весь город на нём держится. Комбинат, карьер. Если перестанет работать, то будет фильм ужасов, город вымрет. Родились здесь, че, не знаю. Гражданские люди говорят, что очень спокойный зелёный. Я не спорю, так-то красиво, есть, где отдохнуть. Речка вот рядом. Базы отдыха. Но на счёт того, что спокойно, я бы поспорил. Люди всякие у нас. Выходишь на смену и думаешь, че сегодня будет. Однажды было у нас… Вот так прийти на вызов, открыть морозилку и увидеть там младенца. Баба одна, у неё куча детей, она постоянно злоупотребляет алкоголем. Может, выкидыш у неё был. Сообщил об этом её ухажёр, такой же. Дружище, ты не обижайся, но не фоткай. А так ничего, более-менее городок.
Кирилл и Володя.
— Так чем всё-таки город хорош?
— Асбестом! Хе-хе. Даже названием он хорош.
— Да так нормальный городок, но много тут чего стоит без производства. Я вот работаю. Работа, дом, газета, сон и спорт, иногда. Работаю на посёлке. Производим композиционные изоляционные материалы. А он на почте России оператором связи.
Семья пришла в музей, чтобы посмотреть, как здесь разместили вещи деда: военную форму и медали, которые они передали сюда после его смерти в 2000-х..
Светлана, сестра:
— Городок-то такой, не мегаполис, конечно. Ничего особенного, обычный провинциальный городок. Вот, карьер да отвалы.
Михаил, брат:
— Тихий, спокойный город. Его отличие в такой уединённости. Тут тупик, дорога дальше только в маленькие городки ведёт.
Денис Портнягин, муж Светланы, работает начальником смены на карьере.
— Особенность этого края в том, что здесь много полезных ископаемых, а люди живут относительно бедно. Тут где ни копни, что-нибудь выкопается. Хоть драгоценные камни, хоть что. Тут издавна добывали и золото, и много ещё чего. Сейчас — только щебень для РЖД.
Сергей Парфенюк, художник, рисует “Битлз”.
— Для меня самое дорогое в Асбесте — это его история и культура. Выставки, концерты.В начале 90-х у нас был тут творческий союз. Художники, музыканты, другие творческие профессии — мы все тут общались и что-то делали вместе. Здесь всё особенное. Александр Козлов, братья Самойловы — «Агата Кристи» — они из Асбеста. Это очень мощная рок-музыка.
Удивительно, но я «Битлз» услышал впервые в 1967 году, полюбил их и стал рисовать свои картины. И в 2007 году меня разыскивает сэр Пол Маккартни, чтобы мои иллюстрации были в книге об истории «Битлз». Это удивительно, вот она — связь. Пол Маккартни где-то в Америке, я здесь, в Асбесте. Я не знаю, как это происходит. Удивительное свойство искусства. Я не видел никогда Пола Маккартни, но я его знаю сто лет.
— Почему ваши картины не украшают улицы города? Если бы на серых домах Асбеста были такие яркие картины…
— Я об этом всю жизнь мечтал, но как-то до этого пока не дошло. Я как художник вижу, что зданиям чего-то не хватает и яркие пятна не помешали бы. В Советском Союзе мне больше везло, я там расписывал разные пионерские лагеря, детские садики и прочее.
Меня люди в шутку называют «Волшебник изумрудного города», потому что в посёлке Малышева, где у меня мастерская, самое крупное в России месторождение изумрудов.
Татьяна Юрьевна Соколова, директор центра социально-психологической помощи молодёжи «Ковчег».
— В том, что город маленький, есть свои плюсы. В больших городах хорошо затеряться, и, как говорится, можно зевнуть, можно плюнуть, можно почесаться. Туда едут люди, которые хотят затеряться.
У нас же все как на ладони. Это заставляет следить за собой больше, в плане семейных отношений, дружеских, быть разборчивыми, больше ответственности.
Молодёжь обращается за профориентацией. Она хочет петь и плясать.У нас хорошая художественная школа, музыкальная школа, хореографические кружки. Но на рынке-то больше нужны инженерные профессии. А у нас в городе нет станции юных техников, нет технических кружков. Дети этим не занимаются и не выбирают такие профессии. Они хотят быть юристами, психологами, но прогноз развития моногорода к 2020 году говорит о том, что эти профессии не будут востребованы. Но, с другой стороны, не будешь же в выборе жизненного пути опираться только на прогнозы.
Максим Жиляков, инженер, директор местных «Теплосетей».
— По специальности я эколог, а работаю теплотехником. Зашибись тут экологам, если вам рассказать, то ужас один. Тут всё есть: асбестовая пыль, фенол, формальдегид. В чистом виде асбест не опасен, но он накапливается в организме в виде мелких частиц. При взаимодействии с некоторыми другими веществами онкология обеспечена. Есть два научных исследования: одно говорит, что асбест очень вредный, а другое — что просто вредный. Распространённое в Асбесте заболевание — асбестоз. Это один из видов фиброза. Частички асбеста скапливаются в лёгких и затрудняют дыхание. Но на фабрике, надо сказать, следят за промышленной санитарией. С этим заболеванием живут до старости. Тем не менее, говорят, что в областной онкологии в Екатеринбурге лежат в основном из Новоуральска, где уран обогащают, и Асбеста.
Что мне нравится в городе? То, что земля таких людей даёт, как вот Сергей Парфенюк, или есть у нас ещё чемпион по боксу.
Байкер Андрей.
— У маленького города свои плюсы. Во-первых, он маленький. Это удобно, элементарно сходить вечером в гости к друзьям. Неформальные встречи, в гаражах вот собираемся. У меня свой бизнес есть, мне удобно решать все вопросы, всегда знаешь, кому конкретно звонить. В 1990-е годы было достаточно просто, и милиция, и бандиты обращались к моим услугам — компьютерная техника, ремонт, продажа, настройка. Очень удобно было решать вопросы с теми или с другими. А так я человек скромный, из простой рабочей семьи.
Тут сейчас, несмотря ни на что, на огромные налоги, люди вкладывают деньги в бизнес, в свою страну. У моего знакомого три гостиницы, он всё, что зарабатывает, вкладывает в бизнес. Здесь весь бизнес так. Чтобы развиваться, весь заработок нужно вкладывать опять. Если купишь дорогой автомобиль на первые заработанные деньги, без всего останешься.
Лолита Валентиновна Черпакова, преподаватель первой категории Асбестовской художественной школы.
— По первому высшему образованию я театральный режиссёр. Когда разбираешь пьесу, конечный результат режиссёрского анализа должен совпадать с первым впечатлением. Первым впечатлением всё можно проверять, если не совпадает — где-то намудрил. Сейчас, прожив в этом городе, я могу сравнивать сегодняшний день с первым впечатлением. Когда я сюда приехала в первый раз, учиться в музыкальное училище, мне было 14 лет. Мне сразу понравилось само градоустройство. Били фонтаны на проспекте Победы, была солнечная погода, были цветы, обелиск, звезда Ордена Победы у Дворца пионеров сверкала стекляшечками. Это было красиво очень. Потом, когда стала здесь жить, радовалась каждому появившемуся объекту: стадион, бассейн, парк культуры.
Есть что-то такое здесь в культурном пространстве. Если сравнивать с другими городами такого же пошиба, этот город не самый плохой. Какое-то внимание культуре здесь уделяется. На мой взгляд, если только культуре перестают уделять внимание — всё, пропал город.
Культура поддерживается у нас только общими усилиями. С другой стороны, как бы у нас ни говорили о местной власти, они что-то делают.
Владимир Суслопаров, глава администрации Асбестовского городского округа.
— Это мой город, я как отец, что ли, должен заботиться о нём. Я как за дитя за него ответственность несу и люблю его, как дитё. Конечно, моногород — это неправильно. Город должен быть многополярным, многофункциональным. Сегодня мы видим, что сбои в работе комбината приводят к сбоям в жизни всего города. А ещё антиасбестовая компания так развёрнута, что страдает наш бюджет, страдает область, Россия страдает. Асбест перестал покупаться на европейском рынке, в Штатах, хотя это абсолютно безвредный материал.
У нас сейчас задача — привлечь инвестиции, чтобы и другие производства развивались.
Несмотря на то, что экономически он не на высшем уровне, на самом деле это город талантов. Взять хотя бы нашего олимпийского чемпиона. У нас танцующий и поющий город, досуг для детей развит. Это не заслуга сегодняшней администрации, но то, что мы старое стараемся сохранить — это факт. Построили каток крытый — для маленького города это тоже редкость. И уже через два года наша команда стала третьей на «Золотой шайбе». Экономика падает, а культура и творчество у нас развиваются.
У нас проблему моногородов пытаются решить какими-то точечными проектами. А надо дать право распоряжаться собственным бюджетом. Мы должны иметь какие-то рычаги, средства для привлечения инвесторов. Не так, как защитили в Москве проект «Русский магний», и пролетели с ним. У нас был огромнейший проект на 15 млрд рублей, магниевый завод, новое, на уровне открытия, производство магния химическим способом. У нас отвалы кругом, в них 20% магния. После добычи магния шёл бы чистый кремний. Но сработала американская разведка. Они скупили этот проект на корню, не дали нам его воплотить.
У нас налоги местные — земля и недвижимость. Это мизер. Чем мы можем привлечь инвесторов? Мы должны на месте сами распоряжаться налогами. А сегодня чем больше сделаем, тем больше у нас заберут, чтобы у всех сделать ровно.
Художники.
— Это не тот город, который должен нравиться. Нам деваться-то некуда, мы тут родились, корни пустили. Самое страшное, что мы ничего не можем изменить. Город грязный, он разрушается, разваливается — никому до этого дела нет. Средняя архитектура — ровесница 60-х годов, и всё. Наша гордость — это карьер. Конечно, мы бы хотели, чтобы наш город жил и развивался, и мы бы принимали в этом какое-то участие. Но мы, видимо, не нужны, я так понимаю.
— Мы учились в художественном училище, в 1970-е, в Свердловске. После училища кто где работал. А в 90-е годы, когда топоры летали над головами, многие специальности поменяли. Кто чем занимался. Выживали, как и вся страна. Конечно, хотелось рисовать, писать, заниматься своим делом. Но вот только сейчас мы начинаем к этому приходить. А раньше — кто красил дома, кто красил машины. Кто-то копал, кто-то закапывал.
Юрий Кислов:
—Я на комбинате работал, и работаю ещё пока. Художником. Плакаты, реклама, дни города. Работать на комбинате было интересно. Конечно, в своё время эта работа была политизирована. Это направление требовало от нас и отдачи, и своё мировоззрение надо было иметь. Мы были двигателями рекламы тогда. В 90-е мы стали не нужны предприятиям, от художников стали избавляться, потому что политика кончилась. Памперсы — сникерсы нам всем дали, мы рады и довольны. Стали жить прекрасно и хорошо, а художники стали выживать.
— А Сергей Парфенюк как раз поднялся в эти 90-е годы, в период общего спада. Мы занимались выживанием, а он красил картинки, по-русски сказать. Почему-то это направление стоит денег. А я рисую природу, портреты, родной край свой. Мы же училище оканчивали, академическая школа.
— Конечно, нам больно, что город в таком состоянии. Нам хочется, чтобы он жил. Что могут сделать для этого художники? Ну, наверное, работать больше. Кричать в рупор и шельмовать всё — некрасиво. Надо работать, наверное. Просто заниматься надо было своим делом.
Когда мы с молодёжью разговариваем, конечно, настраиваем на то, что родину свою надо любить, город свой надо любить, хоть он и такой — никакой. Он наш, мы тут живём.
Оставить комментарий